Этнографический музей кацкарей оттого и «этнографический», что расположен не в приспособленном здании, а в подлинной крестьянской избе с подлинными дворовыми постройками. Эх, ну как тут не удержаться от модного словечка: всё у нас в музее «аутентично»!

Кры′льчико (крыльцо), сени, гóренка (чулан), куть (прихожая), передние комнаты, комóрка (кухня) – эти помещения в избе имеют свои предназначения, и в каждом из них своя мини-экспозиция.
К избе вплотную прирублен двор, а там свои помещения и свои мини-экспозиции: на гандарéе с повéтям (на заднем мосту с сеновалом), собственно на дворе, в заýлке (даже не знаем как этот «заулок» на русский литературный язык перевести).

Из хозяйственных построек музеем обжит житянóй арбáн (житница) и обживается рига (сарай для сушки и обработки льна).

В общем, мини-экспозиций, раскрывающих сущность того или иного помещения, в музее много, но все они подчинены одной идее: «Тóрил 1964-й год / Шёл 1964-й год» – это и есть название основной музейной экспозиции, объединившей все «мини».

О русской деревне рассказывают многие музеи, но рассказывают о «деревне вообще» – без времени и пространства, как бы забывая, что жизнь-то меняется! Каждое новое поколение приносит что-то своё и от чего-то старого избавляется. А потому русская деревня, скажем 1800-го года немного не то, что русская деревня 1835-го года и совсем не то, что русская деревня 1870-го… В суматошном же ХХ-м веке жизнь крестьянина менялась буквально каждое десятилетие! Вот поэтому, чтобы быть исторически и этнографически точными, мы остановились только на одном годе – 1964-м.

Но это не все наши экспозиционные придумки. Чтобы подтвердить наш рассказ документами, в каждом помещении мы разместили экспозицию в экспозиции – «Кацкари в документах».